oldAdmiral (oldadmiral) wrote,
oldAdmiral
oldadmiral

Categories:

96. POW & MIA

После разговора о потерях России в Первой мировой войне, который имел место в ветках No 59 и No 64 осталась некая недоговоренность. А именно, сторонники советских цифр, в лице наиболее продвинутых представителей, говорили, что все это очень хорошо, что цифры Урланиса, Кривошеева и даже Головина действительно очень уязвимы для критики. Но в своем единообразии они опираются на некую реальность, которая состоит в том, что сознательно ли, ввиду ли хаоса военного времени, учет потерь в России оказался заниженным. То есть если ЦСУ(Центральное статистическое управление) СССР на основании анализа данных Генштаба Российской империи публикует информацию о 3,638,271 пропавшем без вести с начала войны и по декабрь 1917 года, а на самом деле немецкий и австрийский противники отчитались лишь о наличии 2,241,044 пленных на эту же дату, то нам всю разницу, а это ни много ни мало 1,397,227 человек придется занести в категорию убитые, повысив на эту цифру количество погибших русских военных. Ну пускай чуть меньше: кто-то из плена бежал, кто-то предпочел интернироваться в нейтральные страны, инвалидов отправили на родину и т.п. Все равно в итоге как раз и получается цифра между Урланисом и Кривошеевым.

Такой подход всегда вызывал у меня возражение такого рода, что писать пропавших без вести в убитые можно только в том случае, как это делалось в других странах, когда эти люди по истечении некоторого срока не становились на учет в соответствующих органах по месту призыва, или не проявляли свое существование каким-либо другим способом. В России такой метод, по понятным причинам не срабатывает. Оппоненты говорили, что этим пропавшим без вести и не взятым в плен просто деваться некуда, как в убитые. Оба положения недоказуемые. Поэтому стороны остались при своем мнении.

Между тем, как в книге Головина, где содержатся сведения о количестве русских пленных в германском и австрийском плену, так и в сборнике ЦСУ, имеется распределение цифр по времени. Что позволяет взглянуть на ситуацию в динамике и сделать ряд интересных выводов.



Как я считал и откуда что брал. Данные по пленным, как уже было сказано, я взял из книги Головина, который в свою очередь ссылается: по Германии на Гюнтера Франца и Вильгельма Дегена; по Австрии на Эгона Вальдштейна. Данные получены на основании исследования официальных архивов соответствующих стран. Так как цифры наличия русских пленных в Германии и Австрии указаны на разные, почти не совпадающие даты, мне пришлось сделать некоторую экстраполяцию, чтобы построить график. Экстраполяция состоит в том, что в результирующую таблицу, на основании которой построен график, добавлены все даты, встречающиеся как в данных по Германии, так и Австро-Венгрии. Для тех дат, для которых в соответствующей колонке отсутствуют оригинальные данные, принята цифра, соответствующая равномерному росту между ближайшими известными цифрами. После заполнения всех пустых ячеек колонки просуммированы. Данные по пропавшим без вести взяты из книги «Россия в мировой войне 1914-1918 года», изданной Отделом военной статистики ЦСУ СССР в 1925 году, таблица 22, стр.30. Красным цветом показаны пропавшие без вести по данным ЦСУ, синим – пленные по данным центральных держав.

castable.jpg

Вот такой интересный получился график. Поскольку изначально я поставил вопрос о несоответствии русских данных по пропавшим без вести и австро-германиских по пленным, давайте с этого и начнем. Если мы попытаемся принять теорию, что всех пропавших без вести не попавших в плен следует чохом писать в убитые, то получим такую вот забавную картинку. С мая по август 1917 года русская армия потеряла убитыми(по официальным данным) 11,104 человека. В плен к австро-германцам попало за этот же период 33,308 человек. А без вести пропало ни много ни мало 466,340 человек. Прямо даже страшно вычитать, но заставлю себя: 466,340 – 33,308 = 433,032! Прибавим сюда 11,104 убитых и получим ужасающую цифру 444,136! Именно столько русских солдат и офицеров было убито всего за 4 месяца 1917 года по мысли приверженцев теории о записи не попавших в плен пропавших без вести в убитые.

Мы то думали, что в 1917 году русская армия морально разлагалась, и против «наступления Керенского» солдаты «проголосовали ногами». Но если мы запишем всех пропавших без вести в убитые, то получится, что русские солдаты, как лемминги лезли на германские окопы и позволяли убивать себя сотнями тысяч :). Куда там Брусиловский прорыв, это была детская забава по сравнению с тем, что происходило на восточном фронте летом 1917-го.

Всего же за 1917-й год в пропавших без вести числятся 918,233 человека. Тогда как число пленных увеличилось лишь на 165,420 человек. Но, согласитесь, совершенно нелепо предполагать, что сколь-нибудь значительная доля от разницы этих величин это действительно убитые. Наоборот, совершенно логично предположить, что подавляющее большинство этих людей это дезертиры, поддавшиеся на антивоенную пропаганду немецких шпионов – большевиков. И, поскольку это так применительно к 1917-му году, повисает в воздухе сам этот чичиковский метод манипуляции «мертвыми душами». У нас есть официальные цифры, и есть понимание того, что ввиду наступившего в стране хаоса, эти цифры носят предварительный характер. И уточнить их сколь-нибудь достоверным способом мы не имеем возможности. По крайней мере попытки сделать это, предпринятые Головиным, Урланисом, Кривошеевым несостоятельны. Однако учитывая состояние дел в области статистики в РИ можно предположить, что официальные данные достаточно точны. С учетом того, что какая то часть пропавших без вести действительно являются убитыми. Но далеко не все, как утверждают приверженцы этой теории.

В динамике хорошо поддается оценке и еще один момент. Сторонники теории о «естественном» происхождении Февральской и Октябрьской революции, а именно, что эти революции явились следствием «разложения» Российской империи и ее армии любят ссылаться для обоснования своей теории на якобы непомерно большое количество русских пленных. Будто бы это свидетельствует об отношении солдатской массы к существовавшему в стране режиму. Допустим. Но разложение это процесс поступательный. Он не предполагает ремиссии. Ремиссия прерогатива живого организма. У обреченного же разложение, будучи минимальным к моменту развязывания войны, должно было достичь максимума к Февральской, а затем и Октябрьской революциям. Однако динамика изменения численности русских пленных не укладывается в эту теорию. Как и во время Второй мировой войны, подавляющее их число попало в плен во время первых двух кампаний – 1914 и 1915 годов. Которые, в силу ряда объективных причин, получились для русской армии самыми трудными. А затем, с сентября 1915 года произошел необратимый перелом, после которого количество пленных уже было вполне небольшим. То есть если за первые 426 дней войны, до 1 октября 1915 года австро-германцы захватили 1,683,550 русских пленных или в среднем 3,952 человека в день, то за оставшиеся до 1 апреля 1917-го 548 дней 432,643 пленных. Что составит 789 человек в день. То есть в 5(пять) раз меньше! А вот количество взятых русской армией пленных будет распределяться в совершенно обратной пропорции. Что, как мне кажется, говорит обо всем.

Кстати для любителей сравнить потери СССР в ВМВ и РИ в ПМВ. При том, что цифры и так вопиют в пользу РИ, надо учесть еще и такой важнейший фактор. Картина, которую мы видим для РИ неполная. Ведь Россия, понеся все тяготы начального периода войны, пролив кровь в переломный, была лишена дивидендов последнего, триумфального этапа. Это все равно как если бы брать картину потерь для СССР на конец 1943 года. Прикиньте, какое соотношение с противником имел СССР к этому периоду. В том числе и по пленным. И Вам станет ясно НАСКОЛЬКО лучше вела войну Россия.
Tags: Великая война, Россия, пленные, потери
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 424 comments
Previous
← Ctrl ← Alt
Next
Ctrl → Alt →
Previous
← Ctrl ← Alt
Next
Ctrl → Alt →